Танка

Сообщений 1 страница 20 из 29

1

Едва ли будет преувеличением утверждать, что в тибетском и центральноазиатском буддизме иконография играет роль более значимую, чем в любой другой религии. Здесь она не просто служит объектом духовного поклонения и иллюстрацией (а для неграмотных людей — заменой) священных текстов, но гораздо более важно то, что в ней воплощается вся символика буддизма, все без исключения его философские понятия, и это делает тибетскую картину объектом не религиозного поклонения, но йогической медитации. Поэтому на тибетском иконописце-лариве ответственности больше, чем на любом другом религиозном художнике; ларива создает не образы богов, а воплощение абсолютных понятий, тончайших энергий; изображения, которые становятся проводниками сил высшей реальности. Поэтому великий Цзонхава в своем трактате «Зерцало, ясно показывающее метрику тела богов, а также изображения Будды» пишет не только разделы по собственно иконометрии, но и «Наставление о пользе изображений» и «Истинные качества дарителя и милостынедателя (то есть заказчика)», в которых он утверждает, что нельзя признавать искусства ни ради личной прихоти, ни даже ради самого искусства. Искусство должно служить высокой цели — учить людей добродетели и мудрости и тем способствовать благу народа, поэтому живопись может быть только культовой. Важно отметить, что в тибетском искусстве нравственные требования предъявляются не только по отношению к художнику, но и к заказчику картины.

Корни тибетского искусства уходят в традиции культуры Древней Индии. Его формирование связано с великими достижениями культуры, антропологии, медицины, астрономии, математики, геометрии, логики и философии в едином духовно-нравственном комплексе. Характерной чертой индийского канона является знание анатомии человеческого тела и прославление его одухотворенной земной красоты, что не только не было отвергнуто буддизмом, но, напротив, — глубоко развито, примером чему может служить творчество величайшего монгольского скульптора Дзанабадзара, которого по ясной чистоте создаваемых им духовных образов можно сравнить с Рафаэлем и который пришел в своем творчестве к формулированию тех же пропорций, что и Альбрехт Дюрер. Но хотя в основе тибетского художественного канона лежит строгая система пропорций и количественных измерений, построенная на применении законов точных наук своего времени, его требования нельзя сводить только к линейке и циркулю. Главное здесь — не структура ради структуры, а эстетическая картина мира, понимаемая в единстве духовного и телесного начала. Поэтому в тибетском языке мы не встретим понятие «красота» как таковое, но три комплекса слов, передающих различные аспекты ее понимания:

dpe, byad, dpe byad — «размер, пропорция, симметрия, гармония», то есть красота как измеренность, уравновешенность, организованность;
bzang-ba, legs-pa, dbe-ba — «добрый, хороший», то есть красота как соответствие истинному порядку вещей, идеалу добра и святости;
mdzes, bkra — «пестрый, украшенный», то есть красота внешняя, нарядность формы. Эти три смысла в совокупности и дают буддийское понимание прекрасного.

Как уже отмечалось, источниками тибетских иконометрических трактатов служили индийские каноны пропорций, как раннебуддийские, например «Пратималакшана» архата Шарипутры, так и более древние, например «Читралакшана». В них мы находим описание женской и мужской красоты, а также тела будды. Вот два из таких описаний.

32 признака будды:

1) руки и ноги округленные;
2) ноги красивой постановки;
3) пальцы на руках с перепонками;
4) руки и ноги мягкие, как у младенца;
5) семь главных частей тела выпуклы;
6) пальцы рук длинные;
7) пятки широкие;
8) тело массивное и прямое;
9) колени ног не выдающиеся;
10) волосы на теле направлены вверх;
11) голени как у антилопы;
12) длинные руки красивы;
13) половые органы скрыты;
14) кожа золотистого цвета;
15) тонкая кожа нежна;
16) каждый волос завит в правую сторону;
17) украшен пучком волос между бровями (урна);
18) верхняя часть тела как у льва;
19) плечи спереди округлые;
20) плечи широкие;
21) неприятный вкус превращает в приятный;
22) пропорционален, как дерево нъягродха;
23) на его темени возвышение - ушниша;
24) длинный язык красив;
25) голос подобен голосу Брахмы;
26) щеки как у льва;
27) очень белые зубы;
28) ровные зубы;
29) плотно прилегающие зубы;
30) сорок зубов;
31) глаза подобны сапфиру;
32) ресницы глаз наилучшие.

18 признаков красоты женского тела:

1) красивый цвет тела - бело-розовый или голубоватый;
2) глаза длинные, черные и голубовато-белые, глазные сосуды - красные;
3) нос, подобный молодому лотосу, высокий и соразмерный;
4) Губы красные, как плод бимба;
5) щеки ровные;
6) щеки с ямочками - знаком радости;
7) брови черные, постепенно утончаясь, сходятся на переносице;
8) груди и ягодицы обширные;
9) руки белые, как полная луна;
10) налитые груди немного свисают;
11) руки подобны сердцевине банана, икры округлые и тонкие в лодыжке;
12) сочленения незаметные, неискривленные;
13) ляжки упругие и округлые;
14) нижняя часть торса широкая, живот с тремя глубокими складками, выступающий красиво;
15) талия тонкая, округлая;
16) ноги и руки нежные и упругие;
I7) волосы густые, очень черные и не лохматые;
18) красота, премного украшенная и без блестящих украшений.*

http://s59.radikal.ru/i163/0808/3e/fcde5f707aa5.jpg

2

Со времен «Читралакшаны» в индийском искусстве (и затем это переходит в искусство буддийское) формируется принцип описания социальных, а следовательно, духовных типов людей в единстве внешности и манеры поведения, а также даются предписания, по какому типу следует изображать героев, начиная с царя и кончая шудрой. В тибетском искусстве эта структура накладывается на иерархию пантеона.

Единицей измерения иконометрии является ангула — величина, равная ширине средней фаланги среднего пальца; 12,5 ангула (в Калачакра-тантре) или 12 ангула (в Самвара-тантре) составляют основной модуль, или ладонь. Рост божества определяется тем или иным количеством ладоней в соответствии с рангом, а именно:

будды, а также идамы (кроме гневных) — 10 ладоней с модулем в 12,5 ангула;
бодхисаттвы и высшие богини— 10 ладоней с модулем в 12 ангула;
тары и дакини — 9 ладоней с модулем в 12 ангула;
гневные идамы и бодхисаттвы, а также Лхамо и другие дхармапалы — 8 ладоней с модулем в 12 ангула;
архаты — то же;
Яма и другие дхармапалы, духи — 6 ладоней с модулем в 12 ангула.

Легко видеть, что эта система обладает одновременно четкостью и подвижностью. Тип изображения каждого конкретного божества зависит от того, на какой именно иконографический трактат опирается художник. Однако общий принцип взаимосвязи пропорций и рангов остается неизменным:

высшие ранги пантеона наделены высоким ростом, стройным и легким телосложением. Бодхисаттвы сложены так же, как и будды, но они ниже ростом;

богини и ряд божеств, заимствованных из индуистского пантеона (Брахма, Индра и др.), также наделены красивым и стройным телосложением, но они не имеют ушниши (у богинь на макушке — узел волос);

система «восьми ладоней», предназначенная для «героического» типа, рисует богатырское телосложение, коренастую фигуру с тяжелым торсом, большим животом, короткими и толстыми конечностями, короткой и толстой шеей, большой головой, квадратным или круглым лицом, круглыми глазами навыкате, мясистым носом и широко разинутым ртом с хищно удлиненными острыми клыками. По этой схеме изображаются гневные воинственные божества;

дхармапалы низшего ранга, духи, божества-посыльные изображаются в системе шести и пяти ладоней, их ноги еще больше укорочены, живот висит уже до колен, то есть мы имеем дело с гротескным утрированием предыдущего типа.

Эта система соответствий ясно отражает одну из основных черт человеческого мышления в целом — противопоставления спокойной духовности и гневной ярости как высокого и низкого. В данном случае — в буквальном смысле слова. При этом следует помнить, что чудовищность облика гневных божеств воспринимается буддистами не как средство устрашения грешных людей. Религиозное искусство вообще никогда не снисходит до создания иконографии чудовищ — поскольку любая икона, идол, ритуальная маска является средством вызова сверхъестественного существа, и, разумеется, вызывать злых духов равносильно самоубийству. Поэтому, как бы ни был страшен облик божества (это касается отнюдь не только тибетского искусства), изображенное божество является благим — иначе бы его не стали призывать. Гневные божества тибетского буддизма устрашают не людей, а те злые силы, которые препятствуют человечеству идти по пути к Просветлению *

http://s61.radikal.ru/i171/0808/5d/583171760260.jpg

3

http://s49.radikal.ru/i124/0808/64/3fd1b70221dc.jpg

4

http://s53.radikal.ru/i142/0808/aa/f6162053e725.jpg

5

http://s45.radikal.ru/i109/0808/d4/0cdc70779b2e.jpg

6

http://s47.radikal.ru/i115/0808/3c/1d70202237d1.jpg

7

http://s40.radikal.ru/i089/0808/92/cd55ab15fcce.jpg

8

http://s59.radikal.ru/i165/0808/31/2c48c9fa0970.jpg

9

http://s44.radikal.ru/i103/0808/78/9adfc629bf86.jpg

10

http://s49.radikal.ru/i125/0808/6d/bcc34adc2726.jpg

11

http://s47.radikal.ru/i117/0808/98/b83a0b9d8f0c.jpg

12

http://s45.radikal.ru/i108/0808/48/62ad3e89615e.jpg

13

http://s52.radikal.ru/i136/0808/e9/48c4f46a3060.jpg

14

http://s58.radikal.ru/i162/0808/d0/029c6aa042be.jpg

15

http://s57.radikal.ru/i158/0808/56/3272f7422d42.jpg

16

http://s54.radikal.ru/i145/0808/26/449dfdda02bb.jpg

17

http://s44.radikal.ru/i106/0808/4d/dd36a2c1fbbc.jpg

18

Ваджрадхара

http://s57.radikal.ru/i157/0809/72/e2852a834f25.jpg

Прежде чем перейти к рассмотрению буддийского пантеона во всем его многообразии, следует еще раз подчеркнуть, что мы имеем дело не с собранием богов в собственном смысле этого слова, что для образованного буддиста все эти бесчисленные образы суть не что иное, как персонификация философских и мистических понятий, душевных и психологических состояний человека и т. п. Назначение этих изображений — быть объектом не молитвы, а медитации (что, разумеется, не мешает превращению сложной философской системы в обыкновенное язычество в среде неграмотных кочевников).

Высшим философским понятием является Абсолютная Природа Будды, возможность Просветления как таковая, что персонифицируется в образе Адибудды, «Изначального будды», о котором говорят, что он соединяет в себе духовную силу будд, богов и бодхисаттв. Его главный атрибут — ваджра, символ Просветления, мгновенного озарения, подобного удару молнии. На ритуальных диаграммах — мандалах — изображение Адибудды может быть заменено ваджрой. Другой его атрибут — колокольчик, символизирующий мудрость, имманентно пребывающую в мире, сверхзнание «праджня», достигаемое не логически, а интуитивно, в состоянии озарения. Пара ваджра и колокольчик символизирует единство мудрости и метода ее постижения.

В различных школах буддизма Адибудда обозначается различными именами: в большинстве тибетских — Ваджрадхара («Держащий ваджру»), Ваджрасаттва («Алмазная сущность»); в древнейшей тибетской школе ньин-гмапа — он будда Самантабхадра; в японской секте Сингон — Вайрочана. Цвет тела Адибудды в любой ипостаси символизирует абсолют: это либо синий — пришедший из Индии цвет тела небожителя, либо белый, являющийся соединением всех цветов.

Будда трансцендентной мудрости, Ваджрадхара, на представленной тханке изображен в облачении бодхисаттвы, пять лепестков его короны обозначают пять дхьяни-будд. Его руки скрещены перед грудью, в правой он держит ваджру, в левой — колокольчик. Следует отметить, что иконография Ваджрадхары и Ваджрасаттвы отражает изначальную общечеловеческую связь правой руки с мужским началом, а левой — с женским.

В облаках над ним мы видим Будду Шакьямуни слева и дхьяни-будду Амитабху справа. Оба будды изображены в обычной форме, держат чаши для подаяния. Обратим внимание на то, что в центре верхнего ряда фигуры нет, так как на этом месте изображается либо то божество, из которого эманирует центральный персонаж, либо тот из великих учителей, кто разработал иконографию или медитативную практику центрального образа. Применительно к ипостаси Адибудды это место, разумеется, не может быть занято.

Картина работы монгольского художника XVIII в.

Ваджрасаттва изображается держащим ваджру правой рукой на уровне сердца, колокольчик — левой у бедра.

Дхьяни-будды, равно как и ипостаси Адибудды, не являются буддами в том смысле, какой это слово имело изначально: человек, достигший Просветления. Все они — это воплощение высших космических принципов, из которых эманируют идамы, земные будды, бодхисаттвы и т. д. Ю.Н.Рерих был первым в западноевропейской науке, кто четко сформулировал этот принцип. Его схемы дхьяни-будд и их эманации вошли в настоящее время во все основные справочники по тибетскому буддизму.

Имя Перевод Стихия
Вайрочана Сияющий Пространство
Акшобхъя Невозмутимый Воздух
Ратнасамбхава Тот, из которого возникают драгоценности Огонь
Амитабха Неизмеримый свет Земля
Амогхасиддхи Безошибочно удачливый вода

В традициях различных буддийских школ Акшобхъя и Вайрочана могут заменять друг друга. В таком случае Акшобхъя воплощает центр мироздания, а Вайрочана — восток. В гелукпе Вайрочана считается первой эманацией Адибудды.

Акшобхъя, символом которого является ваджра (на скульптурных изображениях она иногда лежит перед ним, а на картинах она может стоять на его левой ладони), особо почитаем за то, что он обладает способностью трансформировать гнев и заблуждения в чистый свет абсолютной мудрости.

Относительно сущности Ратнасамбхавы следует указать его главнейшую способность — трансформировать жадность и гордость в мудрость самообладания и спокойствия. Буддисты верят, что Триратна (Будда, Дхарма, Сангха) возникла из Ратнасамбхавы.

Амитабха особо почитаем в своей ипостаси Амитаюс («Неизмеримая жизнь») как божество долголетия (монг. Аюша). Амитаюс всегда изображается в облачении бодхисаттвы   ***

19

Гухъясамаджа, Хеваджра, Самвара

http://i040.radikal.ru/0809/9c/6c82bda9dead.jpg

Иконография идамов всецело посвящена задачам медитации: «Многочисленные изображения божеств в тантре — не произвольные творения, а образы, отражающие методы очищения загрязненных психофизических совокупностей (скандх), элементов (дхату) и источников (аятана). При этом мирный или гневный облик божества, количество ликов и рук, число главных и сопутствующих фигур и т. п. отвечают различиям в наклонностях, образе мышления и способностях обучаемых».

Иконография различает три типа изображения идамов: спокойный, возбужденный и гневный.

У идамов в спокойной ипостаси (Гухъясамаджа) лицо милостивое, нимб над головой, за спиной круговое сияние, пропорции тела соответствуют пропорциям будд.

У идамов в возбужденной ипостаси (Калачакра, Самвара, Хеваджра) рот слегка оскален, нимб отсутствует, у кругового сияния за спиной внешняя часть представляет собою дугу языков пламени; пропорции тела те же.

У идамов в гневной ипостаси (Ямантака, Хаягрива) телосложение такое же, как у дхармапал, налитые кровью глаза навыкате, рот оскален; за их спиною бушует пламя.

Завершая краткий абрис иконографии идамов в целом, следует сказать несколько слов о символике техники нагтан — прописи цветными контурами по черному полю. В этой технике пишут образы идамов и дхармапал, предназначенные для медитаций. Изображенные таким образом гневные божества защищают практикующих. Черный цвет символизирует высшую реальность, шуныо-пустоту, но вместе с тем и ненависть, которая посредством духовной практики преобразуется в запредельную мудрость. Идея преобразования отрицательных человеческих качеств в духовные заслуги — одна из главнейших в тантре.

Гухъясамаджа (см. слева внизу) принадлежит к идамам Ануттара-йога-тантры. Его полное имя — Гухъясамаджа Акшобхъяваджра. «Гухъясамаджа» переводится с санскрита как «Тайное Собрание» или «Собрание Тайных». Его второе имя указывает на то, что он считается эманацией дхьяни-будды Акшобхъи, символ которого — ваджра.

В Гухъясамаджа-тантре он назван проявлением Адибудды в мире явлений, символом триединства тела, речи и мысли всех Татхагат. Его атрибуты: ваджра и колокольчик — символы Адибудды, а также Акшобхъи, Колесо Закона (зеркальная мудрость) — символ Вайрочаны, лотос (тонкая мудрость) — символ Амитабхи, драгоценность (равноправная мудрость) — символ Ратнасамбхавы, меч (всесовершенная мудрость) — символ Амогхасиддхи. Таким образом Гухъясамаджа воплощает объединение сил всех дхьяни-будд.

Его праджня Спаршаваджра излучает энергию ярости, контрастирующую с умиротворенностью ее супруга.

Гухъясамаджа-тантра — это одно из первых санскритских произведений, переведенных на тибетский язык. По легенде. Будда Шакьямуни произнес ее наутро после Просветления. Другая легенда говорит, что великий буддийский философ Асанга (IV в.) совершил путешествие на небо Тушита, где получил ее от Майтрейи.

Идам Хеваджра, изображенный в центре картины, принадлежит к семье Гухъясамаджи. Его имя переводится как восклицание «О, ваджра!»; он покровитель Хеваджра-тантры, в которой идентифицируется с дхьяни-буддой Акшобхъей. Хеваджра — воплощение единства мудрости и сострадания. Его праджня Найратмья («Бездушная»; другой вариант перевода имени — «Самоотверженная») имеет собственный культ и является персонификацией духовной свободы. Изображенная одиночно, она или танцует, подобно Ваджраварахи, или сидит на теле человека, держа григуг и габалу, которые символизируют разрушение всех ошибочных мнений и концепций, препятствующих постижению Пустоты.

Обращает на себя внимание особенность иконографии Хеваджры: если у всех остальных многоногих божеств ноги идут параллельно друг другу, то у этого идама две ноги стоят, две пляшут. Он попирает левой ногой индуистского бога-творца Брахму и его супругу Сарасвати, левой — Шиву и его супругу Кали. В своих правых руках он держит габалы с различными животными, в левых — габалы с индуистскими богами.

Идам Самвара («Выбор») также относится к эманациям дхьяни-будды Акшобхъи (вверху слева). Полное имя идама — Шамвара («Высшее блаженство») Парамасукха («Высшее блаженство») Чакрасамвара («чака» — колесо, Колесо Закона). Его праджня — краснотелая дакини Ваджраварахи — часто изображается самостоятельно. Идам попирает ногами синего четырехрукого Шиву (Бхайраву) и красную Каларатри.

Обителью Самвары считается священная гора Кайласа, которая в индуизме является местом пребывания Шивы. Одна из легенд утверждает, что Будда эманировал из своего дворца на Кайласу, дабы обучить Шиву и его супругу тантрам.

Парамасукха-Чакрасамвара-тантра считается высшей в Ануттара-йога-тантре. В ней наиболее развита техника достижения «ясного света свободы» (шунъята-прабхасвара), уничтожения «эго» путем трансформации собственных страстей. В Самвара-тантре об идаме говорится, что он своими обнаженными клыками размалывает материальный мир, устремленный к ложным ценностям. Его третий глаз зрит высшую реальность.

Ваджраварахи — «Алмазная Свинья» — символизирует единство сострадания и мудрости. Она принадлежит к числу эманации дхьяни-будды Вайрочаны. Существуют многочисленные легенды о том, как Самвара или Ваджраварахи являлись к великим святым, дабы сообщить им новые медитативные практики и другие наставления. ***

20

Майтрейя

http://s55.radikal.ru/i147/0809/27/605ec57c1891.jpg

Картина представляет собою воссозданное знамя Центрально-Азиатской экспедиции Рерихов. Прежде чем анализировать картину, мы коснемся истории знамени экспедиции как такового.

Общеизвестна фотография Н.К.Рериха со знаменем в руке, которое обычно называют тханкой Шамбалы. Что на ней изображено — понять довольно трудно, однако смутно угадывается фигура будды на троне. Относительно иконографии Шамбалы и ее владыки Ригдена Джапо см. заключительную главу; сейчас следует лишь отметить, что эти образы никак не связаны с типом будды. Исследователи творчества семьи Рерихов обычно обходят стороной вопрос, чей образ служил знаменем экспедиции. Вот, например, что пишется в издании нью-йоркского Музея имени Рериха: «Рерих впервые увидел тханку Шамбалы в Дарджилинге. На ней был изображен владыка Шамбалы Ригден Джапо в центре, а внизу под ним — яростная битва, в которой разбивают его врагов. Фотографии, сделанные в Центрально-Азиатской экспедиции, показывают, что ее сопровождал не только американский флаг, но и тханка Шамбалы». Бесспорные факты изложены так, что из них следует ошибочный вывод: на знамени был Ригден.

Однако сличение фотографии знамени с картиной №13 из списка Ю.Н.Рериха позволяет утверждать, что перед нами один и тот же сюжет, отличающийся по пропорциям рисунка. Но Ю.Н.Рерих нигде не связывает этот образ с Шамбалой. Отчего же тогда знамя экспедиции именуется «тханкой Шамбалы»?

Это объясняется тем, что в начале XX века, когда вся Центральная Азия была охвачена мессианскими устремлениями, образ Ригдена, воинственного царя Шамбалы, и Майтрейи, Будды Грядущего, слились в единый. Многочисленные подтверждения тому мы находим в работах Н.К.Рериха и дневниках участников экспедиции. Вот два примера. К.Н.Рябинин, врач экспедиции, записывает такое пророчество: «Близится время! Согласно этим ожиданиям Новой Эры, Владыка Шамбалы, Майтрейя, установит на земле господство справедливости», рассказывая далее о победоносных войнах, которые будет вести армия Владыки. Н.К.Рерих в «Шамбале Сияющей», написанной в форме диалога автора с ламой, вкладывает в уста ламы слова о владыке Шамбалы Ригден Джапо, его могуществе и возможностях, на что герой задает вопрос: «Лама, мне кажется, что ты говоришь о Майтрейе, не правда ли?», а лама отвечает: «Если Ригден Джапо и Благословенный Майтрейя для тебя одно и то же лицо — пусть будет так. Я этого не говорил».

Это объединение представлений о Шамбале и Майтрейе привело к тому, что картину с изображением Будды Грядущего стали называть тханкой Шамбалы. Проблема идентификации Майтрейи здесь крайне сложна, поскольку он лишен всех своих атрибутов: ступы, сосуда кундики, Колеса Закона.

Спинка его трона, состоящая из мифологических персонажей, часто встречается на изображениях Шакьямуни, реже — высоких лам, относительно других божеств нам известны лишь единичные случаи. Что же позволяет нам (вслед за Ю.Н.Рерихом) утверждать, что перед нами не Шакьямуни, а Майтрейя?

Первый признак — радужная дуга внешнего круга сияния, роль которой в иконографии Майтрейи мы отмечали выше. Второй, и главный, признак — пруд с праведниками перед его троном. Как мы уже упоминали, этот пруд является главным признаком запредельных миров и потому никак не может быть связан с Шакьямуни, проповедь которого была в земном мире. Однако любопытно, что пейзаж на этой картине не похож на обычное изображение «чистых земель», соответствуя скорее условному земному. Возможно, так художники передавали ландшафт Шамбалы — страны, где земной и высший миры встречаются.

Другой значимой деталью пейзажа является двойная радуга над водопадом (внизу справа). Эта радуга является единственной авторской вольностью, допущенной воссоздавшей картину художницей, и связана со знамением, бывшим ей в процессе работы: когда художница, духовно готовясь к написанию тханки, медитировала, то над городом раскинулась двойная радуга, хотя ей не предшествовало дождя.

Анализируя пейзаж, следует указать на пару оленей на левой горе. Согласно буддийским легендам, олень и лань были первыми свидетелями Просветления Будды Шакьямуни или его первой проповеди в Оленьем парке около Бенареса. Изображение этих оленей возле трона Майтрейи означает, что его первая проповедь произойдет там же.

Завершая рассмотрение пейзажа, следует обратить внимание на трех павлинов на ограде пруда. Павлин в Индии с древнейших времен считался птицей бессмертия, так как на него не действует змеиный яд.

Трон Майтрейи поддерживают четыре льва, символизирующие бесстрашие на пути Просветления. На львином троне (симхасане) покоится лотосовый трон, на нем—лунный диск, на котором и восседает Будда Грядущего. Спинка трона представляет собою символическое изображение парамит — степеней духовного совершенства. Количество парамит колеблется в различных источниках, их символическое отражение также изменчиво. Основной список парамит таков:

дана — щедрость в подаянии милостыни монахам;
шила — стойкость в борьбе с искушениями, соблюдение правил добро детельного поведения;
кшанти — терпимость к страданиям, несчастьям;
виръя — мужество, духовная активность, старание и энергия в соединении с твердой решимостью следовать по пути добродетели;
дхъяна — йогическое созерцание и практика медитации;
праджня — наивысшая мудрость, заключенная в интуитивном познании сущности бытия; постижение этой мудрости возможно лишь после правильного исполнения всех предыдущих парамит.